Сегодня, очень часто любят рассуждать «о сохранении традиции» или «об утрате традиции» в применении к ушу или в отношении других восточных искусств.
Сколько раз уже обсуждался вопрос, что «традиции» нельзя обучиться по книгам, видеофильмам или разовым спорадическим поездкам в Китай. И кажется, с этим уже сегодня все согласны, но тем не менее наши европейские традиции, ощущение собственной значимости и готовность по любому поводу порассуждать о «традиции» нередко заводит в тупик даже самых преданных последователей восточных искусств, не говоря уже об откровенно случайных людях.
Итак, что же такое «традиция» в применении к ушу?
Прежде всего, это очень тонкая материя, которую не сразу дано понять, и тем более не стоит о ней судить с «высоты знаний», которые многие приобрели вдали от Китая, от китайских текстов, от китайских мастеров.
В Китае слово «традиция» - «чуаньтун», всегда ассоциировалось с понятием «сквозной передачи». Кстати, именно так и переводится это слово. И в этом смысле «традиционное ушу» - это именно те формы тренировки и преподавания, которые «сквозным образом» пришли к нам от многих поколений мастеров. Здесь важно напомнить еще одно понятие, связанное с традиционным ушу: «чжэньчуань» - передача «истины» или «передача истинности». Не правда ли, непростое понятие? Какой «истинности»? Как ее передавать? Именно поэтому вначале мы сказали, что «традиция» - это вопрос тонкий. И рассуждать об «утрате традиции» сгоряча может либо великий мастер, либо полный профан. Ведь для этого надо прежде всего понимать, а что же конкретно «утрачивается».
«Истинное» в данном случае - важнейшее понятие, пришедшее из глубины китайской традиции и связанное с особым энергетическим импульсом, который идет от первоучителей (именно так его понимал Конфуций), с особыми формами взаимоотношений, очень далекими от формалистики и начетничества (то есть выполнение только «традиционных таолу» здесь не поможет), с готовностью при необходимости пожертвовать своими интересами и амбициями ради интересов школы. Но самое главное, это абсолютная готовность постигать то, что завещали мастера и учителя, а не изучать собственные фантазии и представления.
В целом же следует выделить три составляющие этой «традиции». Они начинают «действовать» только вместе, по отдельности это же будет ...
Первое. Использование традиционных методов тренировки, традиционных технических форм (например, таолу, 72 шаолиньских метода тренировки и т.д.). Это значит, что для того чтобы изучить шаолиньскую традицию, надо начинать именно с того, чтобы заниматься именно традиционными шаолиньскими комплексами и методами тренировки, но отнюдь не современными вариациями, спортивным ушу, «гимнастикой ушу» и т.д. Заниматься именно в той последовательности, как это всегда преподавалось в Китае, а не по принципу «сегодня хочу изучать шаолиньский меч, завтра - стиль пьяного кулака, послезавтра займусь цигун, - все вместе получится традиционное ушу». Не получится! Не надо лукавить перед самим собой.
Второе. Традиционные формы как собственного поведения, так и поведения твоих учеников и твоего подразделения по отношению к другим школам, организациям и вообще внешнему миру. Мир часто предлагает много привлекательных вещей, за счет которых можно улучшить свою жизнь, поправить свое материальное положение или свой общественный статус. Если хотя бы одно из этих предложений работает на продолжение традиции, конечно, его имеет смысл принять. Но не обманывайте себя, если речь идет только о повышении вашего социального статуса, просто признайтесь себе, что тем самым вы решаете свой личный вопрос, а не вопрос школы.
Перед китайскими мастерами, начиная с 50-х годов прошлого столетия, стоял очень болезненный вопрос: как относиться к спортивному ушу, пропагандируемому государством, как строить взаимоотношения с многочисленными официальными федерациями, спорткомитетами, департаментами культуры и т.д. Подавляющее большинство носителей традиции выбрало путь не самый простой, но, как потом оказалось, единственно правильный. Не вступая в конфликт с этими структурами, они предпочли мягко дистанцироваться от многих мероприятий и форм работы, которые так настойчиво навязывались государством. Эти мастера не стали пропагандистами «спортивного ушу», не стали получать финансирование от спортивных комитетов и при этом сохранили ровное, бесконфликтное отношение с окружающим миром. Статус же их заметно повысился потому, что они показали свой выбор между ценностями воспитания гармонично развитого человека с одной стороны, и стремлением к ложным ценностям с другой, как то спортивные разряды, победы на соревнованиях, почетные места в президиумах. Увы, были и другие, некогда вполне достойные представители традиционных школ ушу, таких как хуацюань (на основе которого создан спортивный чанцюань), чжацюань, некоторых школ тайцзицюань, багучжан и др., которые решили пойти на самые тесные связи с государственными структурами, стали активно работать в спортивных комитетах. Естественно их личный уровень технического мастерства ничуть от этого не уменьшился, более того, средства массовой информации всячески освещали их деятельность, их биографии, тем самым заметно подняв их престиж в глазах массовой, но не всегда образованной публики. Только вот всех учеников они растеряли, и подавляющее большинство школ отвернулось от них потому, что они перепутали традиционные ценности воспитания со службой определенным политическим силам. Их техническое мастерство не уменьшилось, а вот традиция ушла. Более того, именоваться их учениками стало просто позорным, например, только полный профан в китайской традиции может горделиво называть себя учеником нынешнего настоятеля Шаолиньского монастыря, хотя ничего зазорного в знакомстве с ним нету.
Ни в коем случае не стоит понимать, что сохранение традиции равносильно противостоянию внешнему миру, любым предложениям и формам сотрудничества. Скорее наоборот, надо быть готовым искать взаимные интересы, проявлять гибкость, расширять формы работы. Ведь главное не обособиться в своем узком мирке, критикуя всех остальных за «утрату традиции», а найти такие формы работы, чтобы эта традиция продолжала жить при любых условиях и в любой ситуации. Здесь не надо путать понятия «подчиненности» кому-то и взаимовыгодного сотрудничества. Например, надо сотрудничать с региональными университетами и со школами, предлагая им открытие групп, новых программ, включение ушу в специализацию. Надо широко участвовать в массовых мероприятиях, если они по своему духу и формам не противоречат целям распространения традиционного ушу, активно сотрудничать с местными администрациями в области открытия досуговых центров, спортивных залов и т.д. Надо активно привлекать спонсоров и любых людей, которые готовы поддержать развитие вашего подразделения. Если вы не можете этого сделать - такова сила вашего убеждения и ваших организационных способностей.
Казалось бы, самый простой способ - попросить денег у спорткомитета под развитие спорта, и, на первый взгляд, в этом нет ничего плохого. Но и здесь не стоит себя обманывать. Если вам дают деньги под развитие спорта, вам придется развивать спорт. Если вас это устраивает, то больше не стоит рассуждать о традиции в ушу.
Таким образом, сохранение традиций - это сохранение традиционных форм отношения со всем окружающим миром, а поэтому для начала сформируйте, хотя бы для себя, каковы ваши реальные внутренние цели, когда вы заявляете, что хотите развивать традиционное ушу.
Наконец, третье. Традиционные формы взаимоотношений внутри школы и отношение к ученикам. Если предыдущий пункт касался отношений с «внешним» миром, то здесь речь идет о взаимоотношениях с «внутренним» миром. Прежде всего здесь следует понять, что эти формы складывались в течении столетий, в результате чего выработалась оптимальная матрица того, как следует учиться у учителей и инструкторов, как следует общаться с учениками и собратьями по школе.
Многие эти правила могут показаться слишком патриархальными, устаревшими, и, естественно, не соответствующим европейским формам взаимоотношений. Да, это действительно так: в этом вопросе Запад и Восток не совпадают, но здесь рецепт только один - либо вы методично стараетесь понять логику этих отношений, либо просто покидаете школу. Высшей невежливостью и показателем вашей полной необразованности, нежеланием учиться будет попытка перенести западные формы общения на структуру традиционной школы ушу - такой «тяни-толкай» будет уродлив и долго не протянет. Безусловно, есть целый ряд западных организаций, которые занимаются ушу, но вряд ли какой-нибудь здравомыслящий человек будет утверждать, что там передается традиция - там преподается некая техника, вырванная из традиционного ушу. Ярким примером этому служат тысячи и тысячи клубов в США и Европе, где ушу занимаются для здоровья и самозащиты, «для похудения», для организации клубного досуга, для участия в соревнованиях. Точно такие же группы существуют и в России при фитнесс-центрах, при многочисленных федерациях спортивного ушу. В них нет ничего плохого, только к традициям ушу это не имеет отношения. Как бы ни называлась организация - федерация, ассоциация, лига - это всегда школа ушу со своими традиционными правилами. В этой школе именно наставник, учитель играет главенствующую роль, а не заседания президиума, конференция и т.д. Поскольку все мы существуем в современном мире, с точки зрения законодательства, налогообложения, форм ведения документации всё должны быть безупречно, но это относится к пункту второму (см. выше), к отношениям с «внешним миром», но не к традиционной школе.
Все вопросы в традиционной школе решаются путем наставлений, обучения, бесед, но не постановлениями. К этому надо привыкнуть: рекомендация или мягкий совет наставника, старшего брата, руководителя подразделения имеют силу значительно большую, нежели формальные постановления.
Традиция передается только через прямую связь учителей и учеников. Никакого другого способа для этого не создано. Об этом все давно знают, но почему-то не всегда хотят задумываться. А это значит, что если нет связи с мастером - то нет традиции. Если нет регулярного систематического обучения - то нет традиции. Если нет регулярного систематического обучения - то нет традиции. Если ты не читаешь книг китайских классиков и не обсуждаешь их с учениками - то нет традиции.
Традиция - это особый тип общения с прошлым, когда мы черпаем из него истинные, безошибочные формы поведения, учимся на примерах старых мастеров тому, как следует себя вести в самых разных, нередко очень сложных ситуациях. И в этом смысле понимание «традиции» базируется исключительно на постоянном сохранении чистоты сознания, умении не поддаваться мелким эмоциям и всегда видеть глобальную цель.
Спросите себя, часто ли вы читаете Конфуция, Лао-Цзы, Чжуан-цзы, чань-буддистские притчи (кстати, все это переведено на русский язык). Вы часто над этим размышляете внутри себя? Вы включаете это в процессе воспитания учеников? Многие ли из вас побывали в Китае, послушали наставления Дэцяня, Лаоиня и других мастеров? А ведь такую возможность наша школа много лет назад открыла абсолютно всем, и не столько для того, чтобы научиться чему-нибудь новому, сколько для того, чтобы дать всем шанс понять, как сохраняется старое - именно та традиция, о которой все рассуждают. Обладая большими возможностями и связями, ФШБИ не стала делать коммерческие туры в Шаолинь, а открыла этот путь по той себестоимости, которая состоит из оплаты дороги и проживание в Академии. Многие ли воспользовались этой возможностью? Прежде чем рассуждать о традиции, спросите себя, что я сам сделал для того, чтобы понять ее. Не стала ли она словом-«пустышкой», которые ты используешь для того, чтобы потешить свое самолюбие. Еще раз повторим - шаолиньская традиция это не просто выполнение традиционных таолу, это особый тип мышления и поведения.
Первое важнейшее правило, которое понимает ученик в школе ушу: не он нужен традиции, это традиция нужна ему. Это он должен ее изучать, а не школа подстраиваться под его представления об ушу, которые он вынес из современной жизни. Это он должен научиться ее уважать, а не школа, как продавец на рынке, спрашивать, «что вы бы хотели получить».
Может ли меняться традиция, могут ли меняться формы тренировок? Конечно. В традиционном ушу есть устоявшиеся каноны, но нет незыблемых догматов. Это не религия. Но прежде чем что-то изменить, может быть имеет смысл изучить для начала то, что ты собираешься изменить. Иначе это будет изобретательство, а не трансформация традиции. Поэтому стоит спросить себя: «побывав несколько раз на семинарах, я уже изучил традицию?», «я действительно считаю свой уровень знаний достаточным, чтобы вводить новые формы тренировки, правила поведений и взаимоотношений?». А может быть лучше в этом случае создать отдельную школу ушу, но в этом случае уже не прикрываться понятием «традиционное ушу».
Другое правило, которое знает ученик - основная миссия мастера и наставника заключается в том, чтобы передать ему технику, теорию и внутренние традиции школы. Именно для этого стоит приезжать за многие километры к мастерам и быть рядом с ними ровно столько, сколько позволяет ситуация. Для традиционной школы было бы нелепым, если бы ученик требовал от учителя или от всей школы в целом, чтобы помимо обучения она его кормила, отправляла бы в путешествия и решала бы за него его деловые и личные проблемы. Школа дает ученику инструмент для дальнейшей передачи традиции, обучения учеников, да, откровенно говоря, и для честного зарабатывания денег. Но за последователя ни мастер, ни школа делать ничего не будут - это не их функция.
Обучение в школе - всегда бескорыстное, вряд ли какой-нибудь мастер ушу поставил перед своими учениками условие: я вас обучаю, а вы меня будите содержать. Просто есть традиционные правила поведения, которые подсказывают ученикам, как относиться к старшим братьям.
Хотите понять что такое традиция - не пожалейте время, ознакомьтесь с этими правилами.
Ши Синъин